Начало сплошной  коллективизации в Приморье

       В конце 20-х г. в СССР, в том числе и в Приморье, разразился хлебозаготовительный кризис и руководство страны пошло на слом нэпа и широкое применение чрезвычайных мер в деревне.
       С осени 1929 г. произошел решительный поворот в экономической политике в деревне, началась сплошная коллективизация, и все другие пути выхода из кризиса – «бухаринская», «чаяновская», «первого пятилетнего плана» – были отброшены. Перевод сельского хозяйства на путь крупного обобществленного производства стал рассматриваться как единственное средство решения хлебной программы в возможно короткие сроки.
       Накануне проведения массовой коллективизации приморская деревня заметно отличалась от села европейской части страны сравнительно высоким процентом зажиточных хозяйств, значительным удельным весом наемного труда в сельском хозяйстве, наличием корейского населения, связью части крестьян с белыми, находящимися в Манчжурии. Старожилы и казаки продолжали сохранять в своих руках излишки земли и социализмом не бредили.
       Особенности развития приморской деревни создавали дополнительные трудности в её переустройстве, сплошная коллективизация здесь началась несколько позже, чем в центре. В январе 1930 г. Михайловский, Черниговский, Гродековский районы Владивостокского округа были объявлены районами сплошной коллективизации. Главная ставка делалась на середняков, хозяйства которых составляли 47 %. За отказ вступить в колхоз им угрожали раскулачиванием, лишением избирательных прав, выселением. К апрелю середняцкие хозяйства в колхозах составляли уже 40%.
       Несмотря на то, что Дальний Восток был отнесен к третьей группе незерновых районов и срок завершения коллективизации в которых отодвигался до весны 1933 г., местные власти старались форсировать её. За три месяца 1930 г. (январь – март) уровень коллективизации в округе вырос с 8,8 до 45 %. В феврале в Гродековском районе было коллективизировано 70% хозяйств, а Шкотовский райком партии принял решение закончить коллективизацию к 1 марта .

Раскулачивание крестьян в приморской деревне

       В феврале 1930 г. в стране начинается кампания по ликвидации кулачества как класса. Она явилась удобным оправданием санкций, направленных против той массы крестьянства, которая наиболее решительно противостояла коллективизации. Во второй половине февраля дальневосточные округа получили директиву Далькрайкома ВКП(б) с разъяснением этапов и методов ликвидации кулачества. Раскулачивали по сути не только кулаков, но и середняков и даже бедняков.
       Число раскулаченных в приморских селах составляло 10-15%, а в отдельных – 25-30%. В селе Новонежино было раскулачено 35 хозяйств или 23,5% всех хозяйств, а в селе Дунай – 11 семей или 19%. В Сучанском районе, бывшей базе партизан, было раскулачено 240 хозяйств, в Гродековском – 300 хозяйств, Спасском - 378 . Под нажимом властей стали объединяться в колхозы, проживавшие в крае, корейские крестьяне. Часть из них была раскулачена. Массовые обыски, групповые аресты, реквизиции хозяйств привели к уходу корейцев из края за границу. По отдельным районам бегство корейского населения  приняло большой размах. Так, в Сучанском и Шкотовском районах ушло до 60% корейцев, Гродековском – 50%, Черниговском – 45% и т.д. . Всего во Владивостокском округе было раскулачено более 2 тыс. крестьянских семей, и все они были высланы на север края.
       Применение репрессий, злоупотребление властью накалили социально-политическую атмосферу в деревне. Вспыхнули волнения, в ряде мест – в Шкотовском, Черниговском, Гродековском районах – крестьяне уходили в сопки, создавали отряды и становились на путь вооруженной борьбы. В феврале 1930 г. в Дальневосточном крае было зарегистрировано 12 выступлений, в которых приняло участие 1300 чел.
       Крестьянское сопротивление и нарастающая угроза полного развала сельского хозяйства страны заставили идеологов сплошной коллективизации признать допущенные «ошибки, перегибы, извращения». Чтобы не довести дело до открытой крестьянской войны, власти вынуждены были отменить свои решения и разрешить массовые выходы крестьян из колхозов. В Гродековском районе из 2148 хозяйств, вступивших в колхозы, вышло 993 хозяйства (46%). В Михайловском районе из 437 жалоб от незаконно раскулаченных 365 были удовлетворены. Число коллективизированных хозяйств в Приморье уменьшилось с 1 апреля по 1 июля с 45% до 23. В деревне наступило «затишье», но оно было недолгим. Осенью 1930 г., вопреки всем постановлениям, началось новое наступление на крестьян. Насильственные методы продолжали оставаться основными, решающими.
       Проведение насильственной коллективизации и раскулачивание стало возможным благодаря наличию в деревне социальной силы, поддерживающей власти. Некоторые слои населения: батраки, бедняки, низовой партийный и советский актив стали опорой политического экстремизма. В большинстве своем именно они были непосредственными инициаторами и исполнителями необоснованного раскулачивания, применения принудительных мер по отношению к колеблющимся.
 

Создание красноармейских колхозов

       Большую роль в проведении коллективизации в Приморье имело создание красноармейских колхозов. Так как значительная часть дальневосточного крестьянства сопротивлялась коллективизации, центральные власти, чтобы ускорить этот процесс в крае с конца 1929 г. приступили к переселению сюда демобилизованных красноармейцев и их семей в групповом порядке. Создаваемые красноармейские колхозы являлись опорой местных партийно-советских органов в проведении насильственной коллективизации и раскулачивании. К весне 1930 г. во Владивостокском округе было создано 6 красноармейских коммун и они отличались гигантскими размерами, но к концу года были разукрупнены. В последующие годы власти продолжали укреплять красноармейские колхозы и в 1932 на Дальнем Востоке действовало уже 42 колхоза .
       Опорными пунктами массовой коллективизации стали машинотракторные станции, созданные для технического обслуживания колхозов. Весной 1930 г. в Приморье, в селе Астраханке была создана первая машинотракторная станция. МТС позволяли государству не только с наибольшей эффективностью использовать технику в сельском хозяйстве, но и на определенный период удерживать в своих руках основные средства производства.
       К концу первой пятилетки в Приморье было создано 619 колхозов, 23 МТС, 30 совхозов, коллективизировано 56 % крестьянских хозяйств и 80 %  посевных площадей.
       Насильственная коллективизация привела к спаду сельскохозяйственного производства, к разорению приморской деревни. Снизилась урожайность полей, значительно было подорвано животноводство. Кроме того, в 1928, 1932 гг. прошли опустошительные наводнения, причинившие огромный вред. В крае возникли серьезные продовольственные трудности.
       В поисках выхода из создавшегося положения СНК СССР в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 17 марта 1932 г. принял решение «Об организации особого колхозного корпуса ОКДВА» (Отдельная Краснознаменная Дальневосточная Армия). За 3,5 года своей деятельности особый колхозный корпус (ОКК) проделал большую работу по подъему сельского хозяйства Дальневосточного края, по подготовке кадров для колхозов и совхозов . Однако создание ОКК ОКДВА явилось вынужденной мерой и свидетельствовало о неэффективности проводимой властными структурами аграрной политики в крае.

Политотделы МТС и совхозов

       В начале 30-х под видом усиления политической работы в деревне внедрялась административно-командная система управления сельским хозяйством. У истоков этой системы стояли политотделы МТС и совхозов – чрезвычайные органы партии, которые в системе антикризисных мероприятий в сельском хозяйстве мыслились как «основное звено», что вполне укладывалось в систему тоталитарного мышления правящей верхушки. Эти чрезвычайные партийные органы создавались для решения двух задач: обеспечения безусловного своевременного выполнения колхозами и колхозниками своих обязательств перед государством и очищение колхозов и МТС от антиобщественных и классово враждебных элементов. Наличие в штате политотделов МТС заместителя начальника по ОГПУ позволяло им эффективно выполнять функции карательных органов. С марта по май 1933 г. по 11 районам Приморской области «чисткой» было охвачено 265 колхозов. Через неё прошло 1262 человека, из них 210 колхозников снято с работы, 80 – отдано под суд, 147 – исключено из колхозов, 112 – получили взыскания . Среди пострадавших были завхозы, кладовщики, счетоводы, бухгалтера, заведующие фермами и рядовые колхозники. Часть из них обвинялась в принадлежности к кулакам и прочим чуждым элементам, другая объявлялась лодырями и расхитителями социалистической собственности. Общее количество репрессированных крестьян в Приморье органами ОГПУ, судом, прокуратурой и милицией за первую половину 1933 г. составило около 4000 тыс. человек . В этом же году в приморских колхозах, обслуживаемых МТС, было сменено 15% трактористов и бригадиров, 25% председателей колхозов, завхозов, бухгалтеров; многие были репрессированы. В ноябре 1934 г. политотделы МТС были преобразованы в районные партийные органы.

Паспортизация в Приморье

       Крестьяне Дальнего Востока, в т. ч. Приморья, сильно пострадали в период проведения паспортизации в крае, в конце 1933 г. начале 1934 г. . В пограничных районах региона, где проживала значительная часть казачества и старожильческого зажиточного населения, в большинстве своем отрицательно относящихся к советской власти, была проведена чистка.   Выявленные «неблагонадежные» крестьяне подвергались административному (внесудебному) выселению из Приморья и им было отказано в выдаче паспортов. Так, из Гродековского района было выселено 16 % населения, из приграничного села Сальское  Иманского района – треть жителей и т. д. . Выселение из края экономически обустроенного населения вступило в противоречие с политикой интенсивного хозяйственного освоения Дальнего Востока.
       В результате раскулачивания и репрессий, бегства крестьян за границу, самоликвидации крестьянских хозяйств и их ухода в город, на промышленные предприятия, на транспорт, паспортизации и выселения «враждебных элементов» заметно уменьшилось сельское население Приморья. Так, население Молотовского района за период с 1933 г. по 1937 г. сократилось в три раза, Гродековского – более чем в 2,5 раза и Хорольского – на 20 % .

Итоги коллективизации. Репрессии против крестьян

       К концу второй пятилетки коллективизация в Приморье была завершена, в колхозы было объединено 93% крестьянских хозяйств и 99,5% посевных площадей. Однако с завершением коллективизации репрессии против крестьян не прекратились. Осенью 1937 г. в районы Казахстана и Средней Азии было выслано 180 тыс. корейцев, в основном земледельцев, около 2,5 тыс. чел. из них – арестовано. Всего за 1937 – 1939 гг. была насильно выселена примерно пятая часть жителей края. С августа 1937 г. по ноябрь 1938 г. в Приморье было осуждено и расстреляно 9 тыс. чел., преимущественно – крестьяне . В 1938 г. была отстранена от руководства почти половина директоров МТС, председателей колхозов, часть из них оказалась в лагерях и тюрьмах. Смена кадров всех уровней, приобретавшая характер массовых репрессий, наносила огромный вред сельскому хозяйству.
       В конце 30-х г. в Приморье, как и по всей  стране, утвердилась новая – колхозно-совхозная система ведения сельского хозяйства. К 1941 г. в крае насчитывалось 502 колхоза, объединивших 99,4% хозяйств и 99,9% посевной площади, 34 совхоза различной специализации, 45 МТС, имевших более 5 тыс. тракторов и комбайнов, 1500 сеялок и других сельскохозяйственных машин. Учитывая специфические условия развития региона, государство оказывало помощь приморской деревне, снабжало техникой, организовывало крестьянские переселения, установило ряд льгот для колхозов и колхозников. Здесь на гектар пашни машин было в два раза больше, чем в других районах. С 1939 г. по 1941 г. в край переселилось 34,5 тыс. трудоспособных колхозников, численность колхозного населения составила 128,8 тыс. чел.
       В предвоенные годы положение в аграрном секторе стабилизировалось. Увеличились посевные площади во всех категориях хозяйств, и в 1940 г. составили 322 тыс. га. Повышение урожайности способствовало росту валовых сборов зерновых и бобовых культур, картофеля, овощей, сахарной свеклы и др. Возросли все государственные заготовки и закупки сельскохозяйственных культур. Развивалось животноводство, однако продуктивность общественного скота оставалась ещё низкой. Производство молока и мяса было в основном сосредоточено в индивидуальном секторе.
       В жизни сельских жителей большое место занимало личное подсобное хозяйство (ЛПХ), которое обеспечивало их продуктами питания. Кроме того, приусадебное хозяйство сельчан являлось основным источником, поступавшей на рынки сельскохозяйственной продукции. Но возможности ЛПХ в производстве товарной продукции были в значительной мере скованы различными ограничениями и запретами, высоким налогообложением.
       Расширение  сельскохозяйственного  производства в Приморском крае в конце 30-х годов имело важное значение для всей страны, так как был сокращен ввоз продуктов из других районов, и пищевая промышленность, созданная за годы пятилеток, обеспечивалась местным сырьём. Вклад приморской деревни в социально-экономическое развитие региона мог быть намного значительнее и не стоить ей так дорого. Коллективизация разорила имевшиеся у старожилов, новоселов и бывших казаков индивидуальные хозяйства, и разрушила весь уклад деревенской жизни.
       Сельское хозяйство являлось объектом административно-командного принуждения и директивного планирования со стороны властных структур и тоталитаристски ориентированных партийно-государственных органов как в общероссийском, так и региональном масштабе. Все это привело к пагубным последствиям: на протяжении нескольких десятилетий темпы развития сельского хозяйства Приморья были низкими и не отвечали потребностям региона.

ПРОСКУРИНА Людмила Ивановна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора истории советского общества  на Дальнем Востоке. 1922 г. – 50-е годы. Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока, ДВО РАН, исследователь аграрной истории российского Дальнего Востока 20-30-е годы ХХ века, в т. ч. коллективизации.

690600 г. Владивосток, ГСП. Пушкинская, 89. Раб. тел.:(7-4232) 26-14-54

690068 г. Владивосток, ул. Чкалова, 18, кв. 9. Дом. тел. :(7-4232) 31-40-80